|
|
| Кто на новенького?
|
Сообщение: 160
Зарегистрирован: 19.01.11
|
|
Отправлено: 23.02.11 12:51. Заголовок: 2023, март – Ой, м..
2023, март
– Ой, мне в глаз что-то попало. Ай, ш-ш-ш-ш, больно-о-о….
Из раздевалки воняет едким мужским потом – выкладываются они будь здоров, после тренировок мантии хоть выжимай, и запах столь плотный, что тонкий аромат лавандового мыла в душевой не в состоянии его перебить. Сквозь зажмуренные веки ничего не видно, можно ориентироваться только по звуку шагов, шелесту мантии и по концентрации лаванды в воздухе.
– Сейчас помогу, стой спокойно. Есть отличное заклинание…
Скорпиус открывает глаза и смотрит на тренера в упор, мокрой рукой осторожно отводя в сторону направленную ему в лицо палочку.
– Не надо. Мне показалось.
Он делает шаг вперед, так, чтобы оказаться ближе – насколько возможно.
– Посмотрите, ведь нет ничего?
Близко настолько, что можно ощутить дыхание Оливера на своих губах, рассмотреть чуть заметные морщинки в уголках глаз, маленький шрам под левой бровью, услышать, как он гулко сглотнет, увидеть, как дернется кадык. Скорпиус поднимает руку, почти успевает коснуться каштановых, с легкой проседью на висках, волос, но Оливер делает шаг в сторону и спешно выскакивает из раздевалки, запустив холодного воздуха из коридора.
Сердце колотится, как в гонке за снитчем, ладонь сжимается, хватая пустоту. Скорпиус разочарованно отступает назад, под горячие струи душа.
2022, сентябрь
Привычный гам на праздничном обеде в честь начала учебного года стихает, когда Макгонагалл сухо сообщает, что принято решение возобновить межшкольные соревнования по квиддичу. Игры в этом году пройдут в Хогвартсе. Набирать игроков будут только из учеников шестого и седьмого курса, тренером команды станет бывший вратарь «Паддлмэр Юнайтед» Оливер Вуд. Высокий худощавый мужчина, сидящий рядом с директором, дружелюбно улыбается. Переждав, пока стихнут приветственные аплодисменты, он встает и негромко начинает рассказывать о процедуре набора в команду и расписании тренировок. Скорпиус медленно отставляет поднесенный было к губам бокал с тыквенным соком, стараясь не пропустить ни слова.
– Ну что, будешь пробоваться? – Эдвард Спаркс, давний приятель Скорпиуса, жует пирог с яблоками, жмурясь от удовольствия.
– Буду, конечно, что за глупый вопрос? На таких играх всегда крутится кто-то из Высшей Лиги, подыскивает перспективных игроков. Хорошо, что в школьную команду не только семикурсников набирают, – Скорпиус, задумавшись, ритмично постукивает пальцами по столу.
– Угу. – Спаркс понимающе кивает, передвигая к себе поближе блюдо с пирогом, и берет еще кусок. Потом спохватывается: – Хочешь?
Скорпиус отрицательно мотает головой. Какие, к дракклам, пироги, когда тут такое? Подарок судьбы, не иначе. Шанс быть замеченным. Оливер Вуд, закончив говорить, садится на прежнее место. Скорпиус вытирает влажные ладони о мантию, надеясь, что этого жеста никто не заметит.
2023, март
– Тренер, почему вы от меня прячетесь?
После случая в душевой Оливер Вуд никогда не задерживается в раздевалке дольше, чем требуется, чтобы наспех ополоснуться и переодеться. А после ждет за дверью, пока последний игрок – Скорпиус, само собой – не заканчивает приводить себя в порядок.
Скорпиус от бессилья и злобы скрипит зубами. Вуд старается держаться от него подальше, насколько это позволяют совместные тренировки. «Что ж, к гриффиндорцам – гриффиндорский подход». Скорпиус выходит из душевой решительным шагом, прикрывает дверь и прислоняется к ней. Вопрос срывается с языка сам, и от его непривычной прямоты в первый момент хочется провалиться сквозь землю или хотя бы зажмуриться. Но он не может себе этого позволить и смотрит, почти не моргая, в карие глаза Вуда.
– Тренер, так почему вы от меня прячетесь?
– Не хочу оставаться с тобой наедине.
Метод себя оправдывает: Вуд не молчит и не увиливает от ответа.
– Вам неприятно? Я вам не нравлюсь?
– Это не та тема, которую стоит обсуждать тренеру с игроком.
– А я бы ее обсудил. – Скорпиус делает шаг вперед, опять, как тогда, в душевой, и осторожно касается щеки Оливера кончиками пальцев. – Мне она кажется очень… интересной.
Вуд отступает на шаг назад, но все равно заметно, как у него резко расширяются зрачки и сбивается дыхание. Сердце Скорпиуса колотится бешено, громко, как в шаге от победы, когда уже чувствуешь щекотку маленьких золотистых крыльев. Когда уверен, что точно его поймаешь.
2022, сентябрь
В камине мерно потрескивают дрова, отблески пламени танцуют, извиваясь, на каменных стенах.
– Я не понимаю, почему он взял Уистлера. Ты ничуть не хуже, – Спаркс опять жует. Если он продолжит в том же духе, то ему скоро придется покупать мантию на размер больше.
Скорпиус зубами стаскивает с рук тонкие, пахнущие кожей, горчащие от полироли перчатки и зло отбрасывает их в сторону.
– Сказал, мне надо больше тренироваться, – цедит он презрительно, пытаясь сделать вид, что решение тренера взять его запасным, а не основным ловцом его совсем не задело. Но обида слишком велика, и Скорпиус срывается: – Лукотруса ему в печень, зачем мне больше тренироваться? У меня талант, все это говорят! Тоже мне, специалист нашелся!
Он нарезает круги по опустевшей гостиной, пытаясь успокоиться, и нервно теребит верхнюю пуговицу на квиддичной форме – она застряла в петельке и давит острым краем на кадык. Так и не справившись с ней, Скорпиус резко дергает ворот, упрямая застежка отрывается и со стуком прыгает по каменному полу. Дыхание никак не удаётся выровнять, кровь стучит в висках, а перед глазами все еще стоит спокойное лицо Вуда, сосредоточенно перечисляющего его ошибки.
– Я ему докажу. Я всем докажу!
Спаркс флегматично кивает, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь съедобного.
– Конечно, Скор. Я и не сомневаюсь. Хочешь яблоко?
2023, апрель
Полет – это лучшее, что есть на свете. Ничто не в состоянии тебя удержать, за спиной словно крылья выросли, можно взлететь выше радуги и обогнать ветер. Люди на земле – мошки. У них приземленные стремления: поспать, поесть, а затем опять уснуть – и всё по кругу, вновь и вновь. Беспомощные трепыхания лапками.
Скорпиус делает еще круг над квиддичным полем и неохотно начинает снижаться, все же тренировка – это не свободный полет в одиночестве.
– Бриггс, Поттер, вы – загонщики, ваша цель – защищать игроков своей команды от бладжеров! А вы мне что тут устроили? Зачем вы пытаетесь сшибить друг друга с метел? Если так будет продолжаться, я вас выведу из основного состава. Обоих. Ховард, к тебе претензий на сегодня нет. Очень удачный гол. Шорт, на следующую игру постарайся придти выспавшимся, ты сегодня совершенно не в форме…
Тренер методично разбирает игру. В такие моменты Скорпиус им откровенно любуется – Оливер, видимо, совершенно не придает значения своей внешности, но он обаятелен от природы без каких-то дополнительных усилий. У него пластичные движения, широкие плечи и узкая талия. Голос мягкий. Он вообще производит впечатление чего-то сильного и одновременно очень уютного. Скорпиус лениво полулежит на метле и ждет. Сегодня уже тепло, весна в разгаре; уходить со свежего воздуха совсем не хочется. Солнце скоро зайдет, но пока оно еще не село, Скорпиус пользуется моментом и, щурясь, подставляет лицо под теплые ласкающие лучи. Вскоре сокомандники, устало переговариваясь, направляются к раздевалке; Вуд начинает собирать мячи в чемоданчик. Скорпиус его окликает.
– Тренер, можно я еще немного погоняю за снитчем?
– Не стоит, скоро уже стемнеет, будет тяжело его искать. – Вуд не отрывается от своего занятия, четкими движениями пристегивает бладжер, который до последней секунды норовит вырваться у него из рук. – Разве что просто покидать какую-нибудь мелочь.
– Поможете? Хочется потренироваться еще чуть-чуть.
Вуд молча закрывает чемодан и поворачивается в его сторону. Скорпиус замирает и с тревогой ждет ответа.
– Пожалуй, можно.
Камушки окрашены в белый и подсвечены заклинанием, чтобы в наступающей темноте их было легче ловить. Вуд кидает их то по одному, то по несколько, проверяя реакцию ловца. И уже совсем не важно, зачем нужно было задержаться и остаться наедине. Камушки словно обладают своим характером: некоторые стремятся прошмыгнуть жужелицей мимо, некоторые, наоборот, сами лезут в руку. Скорпиус заливисто хохочет, когда ему удается схватить сразу два, да так и замирает на несколько мгновений – раскинув в стороны руки с зажатыми в ладонях камнями.
– Все, пора заканчивать, – кричит ему Вуд. – Уже совсем ничего не вижу.
– Хорошо! Последний, ладно?
Скорпиус облизывает враз пересохшие губы и следит глазами за камнем, пытаясь просчитать траекторию полета. «Через три секунды… две… Сейчас!» Он входит в почти отвесное пике, стараясь не зажмуриться, падает, падает, падает… и ловит камень – почти у земли, скатившись с метлы и больно приложившись затылком.
– Ты в порядке?
Вуд нависает над ним и встревоженно трясет за плечо. От него пахнет горьковатым потом, полиролью для метел, и почему-то медуницей.
– В полном.
Скорпиус открывает глаза, и, чуть приподнявшись, целует сухие губы Оливера, зарываясь пальцами в густые волосы.
2022, декабрь
– Уезжаешь на каникулы? – Спаркс задумчиво осматривает медово-желтое яблоко и с хрустом надкусывает, выпуская изо рта облачко пара. Хогсмит уже весь в праздничных огнях, на витринах переливаются, сияют, скачут рождественские игрушки.
Скорпиус кивает, разглядывая красующуюся за стеклом «Молнию»: тик, подогнанные вручную прутья, золотистый номер на рукоятке. Коллекционная версия, стоит запредельных денег и «способна обогнать ветер», как гласит реклама. Скорпиус завороженно проводит замерзшими пальцами по стеклу, повторяя ее изгибы. На каникулах тренируется только основной состав, он, конечно, может просто летать, но это совершенно не то.
– Из-за квиддича? Дался он тебе. Ну не в основном ты составе, тебе же лучше. Есть время отдохнуть.
– Я буду в основном! Всего полсезона прошло! – Скорпиус срывается на крик, и ему плевать, что на него оборачиваются. Он вырывает яблоко у Спаркса из рук и с силой кидает его в снег. – И прекрати ты жрать, в конце концов.
2023, 20 мая
– Ол, а как ты думаешь, я хороший ловец?
Скорпиус тянет руку Оливера к губам, облизывает и посасывает пальцы, чуть покусывает подушечки. Ластится, трется всем телом.
– Замечательный, – шепчет тот. Прижимает Скорпиуса к себе и перекатывается, оказываясь сверху и вжимая его в матрас. Проводит с силой ладонью по внутренней стороне бедра, заставляя Скорпиуса раздвинуть ноги, вверчивает влажные пальцы в анус. Скорпиус ахает, невольно подаваясь вперед, откидывает голову.
– Ол, ну давай, я готов, ну какого… – сбивчиво шепчет, вертя бедрами в попытке насадиться на пальцы сильнее.
– Т-с-с-с… какой ты нетерпеливый. – Оливер входит постепенно, то и дело замирает, глядя в глаза Скорпиусу. – Не больно?
– Нет, Ол, давай, быстрее, я хочу... – Скорпиус сцепляет ноги на его талии, прижимая, вталкивая. – Вот так, да-а-а…
Оливер перестает себя контролировать, вколачивается; двигается резко, то заполняя его до конца, то оставляя невыносимо пустым, вынуждая тянуться и пытаться удержать его в себе. Возбуждение нарастает, накапливается, чтобы тёмной тяжестью обрушиться вниз…
– Ол, еще, еще немного, ну…
Кончая, Скорпиус сжимает пальцы, комкая льняную простынь. Мгновение чистого восторга, а потом опять возвращается возможность слышать-чувствовать-дышать.
Это здорово. Это так здорово… Почти как летать.
Оливер скатывается с него и, тяжело дыша, накладывает очищающее. Скорпиус прижимается к его плечу, проводит кончиками пальцев по влажной от пота груди, подхалимски трется носом, и неразборчиво бубнит:
– Мы не закончили разговор. Так я хороший ловец?
– Угу.
Оливер сейчас явно не настроен на болтовню, но Скорпиуса это не останавливает.
– Тогда поставь меня в основной состав, а?
– Скор, ну я бы и рад. Но Уистлер действительно лучше тебя.
– Лу-у-чше? Чем? Лучше сосет? Трахается он лучше? – Скорпиус подскакивает, его трясет от нахлынувшей внезапно, как морская волна, злобы. – Чем он лучше?!
2023, январь
– Представляешь, их тренирует гриффер.
Отец, усмехаясь, подливает виски, и морщится: Флинт опустошает стакан залпом и утирает ладонью рот.
– Который?
– Вуд.
– Серьезно что ль? Этот пидор?
Отец вскидывает бровь и чуть склоняет голову, демонстрируя заинтересованность сказанным и поощряя продолжать.
– Ты что, не знал, что он метлы предпочитает кольцам?
Флинт склоняется к нему и что-то шепчет, сопровождая рассказ пошлыми жестами и сально ухмыляясь. Отец слушает завороженно, не пытаясь его перебить, часто облизывая губы.
Скорпиус тихо пятится, радуясь, что его не заметили за тяжелой портьерой, прикрывающей входную дверь. Это он удачно зашел за книгой, ничего не скажешь. Теперь-то понятно, почему ему не дали место в основном составе команды, оставили в запасных. Вспомнился Уистлер, ловец сборной. Маленький, щуплый, чуть сутулый… На каком голодняке надо быть, чтобы трахать этого замухрышку? Бедный тренер, вот уж не повезло с личной жизнью. Не дает никто бедняге, приходится пользоваться тем, что есть. Скорпиус злобно скрипнул зубами. И расплачиваться за секс местами в команде.
2023, 20 мая
– Постой, так ты из-за этого…
Глаза у Оливера темнеют, губы сжимаются в прямую узкую линию.
– Шлюха, – шипит он сквозь зубы.
Мышцы, до того бывшие напряженными, как струна, вдруг размякают. Словно Скорпиус – воздушный шар, из которого махом выпустили воздух. Его бьет мелкая дрожь, а Оливер – мягкий, спокойный, сдержанный Оливер – кажется, готов запустить в него одним из непростительных. Скорпиус трясет головой, отказываясь верить в происходящее. Оливер не должен был так отреагировать. И вообще разговор получился каким-то глупым. Скорпиусу он совсем не так представлялся. Как-то не по плану всё пошло.
– Ол, успокойся.
– Пошел отсюда! Убирайся!
– Одеться-то ты мне разрешишь? Или мне от тебя голым по коридору топать?
Скорпиус дрожащими руками тянется за вещами, но одевается медленно, чтобы выиграть хоть пару минут и что-то придумать, как-то выкрутиться, но мысли сбиваются, скачут. И только завязывая галстук, он понимает, что что-то изменилось.
Оливер молчит. Но в этом молчании уже не бешенство, а... испуг? Скорпиус затягивает галстук туже, поправляет его, пытаясь понять, что именно произошло, а когда до него доходит, он чуть не бьет себя ладонью по лбу. Идиот, какой идиот! Это же очевидно! И страх мгновенно сменяется эйфорией.
– Ну так как, Ол, я могу рассчитывать на твою помощь?
– Нет, – сухо цедит тот.
– Ты предпочитаешь, чтобы я рассказал о том, как ты меня совратил? – Губы против воли разъезжаются в идиотскую усмешку. – Я несовершеннолетний. Ничем хорошим для тебя это не закончится.
Скорпиус уже в который раз поправляет и без того идеально завязанный галстук.
– Педофил в школе, ужас какой. Ты представляешь себе, что устроят родители студентов, когда узнают?
Оливер молчит, и Скорпиус неспешно идет к выходу.
– Подожди, – раздается сдавленный голос, когда Скорпиус уже держится за дверную ручку. – Я… я согласен. На эту игру я выпущу тебя на поле в основном составе.
– Вот и чудно, – мурлыкает Скорпиус, выходя в коридор, и без сил прислоняется к закрытой двери, чувствуя, как трясутся ноги. С той стороны в нее ударяется что-то тяжелое. Потом все стихает, и Скорпиус слышит только невероятно громкие удары собственного сердца. Ладони все еще пахнут знакомым горько-сладким запахом, когда он утыкается в них лицом.
Интересно, победители всегда чувствуют себя так опустошенно?
2023, 21 мая, 00.30
Уснуть никак не получается. Игра завтра. Уже сегодня – на часах полпервого. И почему-то тревожно не из-за самой игры. Из-за Ола. Он ведь не устроит ему никаких непредвиденных гадостей? Не помешает выйти на поле? Стоило вчера как-то подружелюбнее попрощаться. Да куда там, он же зверем смотрел…
Не выдержав, Скорпиус встает с кровати и потихоньку одевается, стараясь не шуметь. Все же лучше помириться. Себе же лучше.
Маршрут к спальне Оливера выучен так, что он может пройти его с закрытыми глазами. В тишине ночного Хогвартса шаги кажутся громкими, и Скорпиус пытается наступать мягче – скорее крадется, чем идет. Все как обычно, как в последние месяцы. За исключением одного – дверь в спальню закрыта. Оливер не отзывается на стук. И Алохомора не помогает.
– Олли, открой. – Скорпиус шепчет это двери, надеясь, что по ту сторону его услышат. – Не дури.
Он кусает губу, пытаясь вспомнить еще какое-нибудь заклинание, кроме Алохоморы. Ну не Бомбардо же! Ему нужно открыть эту дверь. Мантикора побери, просто надо открыть. Скорпиус понятия не имеет, зачем.
Надо, и все.
Вот только у Оливера, видимо, другие представления о том, что именно кому надо – он так ему и не открывает.
– Все, сдаюсь. Я не умею взламывать двери. Не хочешь – как хочешь.
От злости кровь шумит в ушах, и Скорпиус не слышит собственных шагов. Чужих тоже.
– Мистер Малфой, почему вы за пределами спальни своего факультета?
– Вышел прогуляться. Мне, между прочим, уже давно не одиннадцать, я не привык рано ложиться спать. Глупые порядки…
– Вот как. – Макгонагалл буравит его взглядом, вскинув подбородок. – Порядки нашего учебного заведения вам не хороши, мистер Малфой? Но пока вы здесь учитесь, с ними все же придется считаться. А потому – двадцать баллов со Слизерина. И отработка завтра с десяти до двенадцати.
Малфой фыркает, закатывая глаза, но спустя мгновенье до него доходит.
– Нет, подождите! Как завтра? Вы не можете! У меня завтра игра!
– Я могу, мистер Малфой. – Крылья тонкого носа Макгонагалл белеют, выдавая сдерживаемый гнев. – Учитывая, что вы не отдыхаете в своей комнате, как вы бы, несомненно, поступили, если бы игра была для вас важна, то мое решение не должно вас сильно расстроить. Завтра, в десять.
Она уже ушла, а Скорпиус все стоит и никак не может заставить себя сдвинуться с места. Он впервые замечает, какого цвета пол в этом коридоре. Столько раз здесь проходил – никогда не глядел под ноги, а тут не может оторвать взгляд. Стертые, в мелких царапинах, грязно-бордовые змеящиеся разводы на темно-зеленом фоне. Скорпиус вдруг слышит, как посторонний, отвлекающий звук, собственный смех: громкий, заливистый. И оседает, всхлипывая.
2023, 21 мая, 10.00
– Профессор Макгонагалл… Госпожа директор, – Скорпиус старательно, как никогда, подбирает слова. – Я прошу вас заменить мне день отработки. Эта игра очень важна… – он почти произносит «для меня», но быстро спохватывается: – для школы. Я не хочу подводить команду.
Макгонагалл смотрит на него, прищурившись, и покусывает дужку очков.
– Ваше стремление помочь команде похвально, мистер Малфой. Но вы не в основном составе, и на поле вам выходить не нужно.
Очень хочется сказать, что он как раз должен сейчас выходить, но Скорпиус опасается расспросов и выкручивается, как может.
– Квиддич – жестокая игра. В любой момент с ловцом может случиться что угодно. А его замена на отработке. Мэм, ну посудите сами! Разве вы не хотите, чтобы наша школа выиграла?
– Разговор окончен, мистер Малфой. Идите к мистеру Филчу, он вас ждет. Чем раньше вы закончите, тем быстрее сможете попасть на игру. И да, – добавляет Макгонагалл уже мягче, – если с основным игроком что-то случится, вас вызовут. Хотя я сомневаюсь, что в команде всего один запасной ловец.
2023, 21 мая, 11.00
Кубкам и прочим регалиям нет числа. Филч сидит в углу и пристально наблюдает.
– Нет, нет, это никуда не годится! Все должно блестеть!
Скорпиус ожесточенно трет, трет и трет. Намыленные награды то и дело выскальзывают из рук и со звучным плюхом падают в воду, обдавая его брызгами. Где-то за стенами шумят трибуны и разыгрывается кубок – точь-в-точь такой, как он сейчас драит. Сюда звуки не долетают, и остается только гадать – матч еще идет или удачливый игрок одной из команд закончил его на первой же минуте. Сейчас ему хочется, чтобы это был ловец команды Дурмштранга. Чтобы Ол пожалел, что не выпустил его на поле. И Макгонагалл, старая драная кошка, поняла, что была неправа. В глазах щиплет от противного едкого запаха, который поднимается от мутной воды с грязной пеной. Схватить бы эту дурацкую железяку и запулить ею в Филча, но тогда точно конец и никакого матча. И Скорпиус продолжает мыть. Если он быстро очистит вот эту хрень… и еще одну… и еще… Он может успеть. Часов в Зале наград нет, а внутренние часы Скорпиуса сбоят. Ему то кажется, что он пробыл здесь целую вечность, то что он только начал драить эти чёртовы награды. Когда раздается скрипучий голос Филча – что там опять бухтит этот старый хрыч? – Скорпиус на него даже не реагирует. Но тот повторяет еще раз:
– Все, свободен. Маловато ты успел… Белоручка. Распустили молодежь. Вот я помню…
Но Скорпиус его уже не слушает. Он бежит. Бежит так, как никогда до этого не бегал. Коридор пуст, а это значит – игра еще идет. И он может успеть. Должен успеть…
На поле никого нет. Скорпиус растерянно озирается по сторонам и без сил опускается на землю. Игра окончена. Видимо, все уже в Большом зале. Празднуют победу. Вот только чью?..
– Мы выиграли, если тебе это интересно.
Оливер появляется тихо. Стоит, глядя в безоблачное небо, и чуть заметно улыбается.
– Выиграли. Остальное – мелочи.
Скорпиус уверен, что он сейчас добавит «и без тебя обошлись», или что-то в этом роде, но Оливер говорит совсем другое.
– Надеюсь, и в следующем году победа будет наша.
И уходит. Скорпиус вцепляется пальцами в траву, дергает ее, чтобы хоть как-то заглушить злость, и, не выдержав, кричит ему вслед:
– А ты меня возьмешь в следующем году в команду?
Оливер роняет на ходу:
– Думаю, да. Если ты не разучишься играть за лето и пройдешь отбор. Ты ведь неплохо проявил себя в квиддиче… Чище, чем в жизни.
На душе муторно, и почему-то кажется, что пропустил не только игру, что-то еще, гораздо более важное, ушло от него, когда было почти в руках…
Скорпиус с трудом разжимает кулак, смотрит с удивлением на острые тонкие травинки, которые порезали побелевшие от напряжения пальцы до крови, а потом с непонятной тоской провожает взглядом спину Оливера, обтянутую алой мантией.
…Он даже касался этого – кончиками пальцев.
|
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
<\/u><\/a> 
*я в последнее время такАя впечатлительная*